Принцип подобия, отражающий стадию мифол. мышления, образного по существу (не понятийного), косвенно удостоверяется и самим текстом С.: тут фактически нет настоящих сравнений, т. е. тропа, стоящего от У. по другую сторону метафоры (ср.: «яко вихръ выторже», «яко соколъ на вѣтрехъ ширяяся» и под.) — в сложном соотношении субъектно-объектного противопоставления (субъект и объект в данном случае не совпадают, поэтому и не может использоваться У.). С др. стороны, самый распростр. способ У. (описан еще А. А. Потебней) — твор. пад. имени (твор. У., твор. превращения и т. п.) очень часто встречается в С.: «соколомъ», «волкомъ» и мн. др. «То же самое», а не просто «похожее», т. е. не сравнение по отд. признакам, а выражение полного превращения в новую форму. «Побежал волком» — не лексич. и не описательно контекстное, и тем более не синтаксически выраженное сравнение, не троп, а характерное для мифол. сознания У., выраженное категориально (особой формой имени), а не лексически (Потебня. Из записок... С. 485. и сл.).
Таким образом, в С. «превращениям» подлежит не один Всеслав Брячиславич, о котором это сказано вполне определенно, но всякий вообще персонаж повествования. Основной подтекст произведения — природа, а не культура, поэтому вся композиция С. ориентирована на У. природным явлениям. Отличие У. от сравнения подчеркивается характером сочетания, в котором всегда присутствует глагол («скочи... лютымъ звѣремъ», «скочи влъкомъ», «полетѣ соколомъ», «поскочи горнастаемъ», «полечю... зегзицею» и под.), указывающий конкретную форму метаморфозы, тогда как сравнение выделяет общий родовой признак сравниваемых объектов.
Характерно, что принцип У. в С. осознавался всеми ранними комментаторами памятника, начиная с Н. М. Карамзина: «Сие произведение древности ознаменовано силою выражения, красотами языка живописного и смелыми уподоблениями, свойственными стихотворству
149
юных народов», что повторяет Н. И. Греч в своей книге, а затем и др. авторы, не вдумываясь в глубокую суть этого афоризма. О «подобиях» в С. говорил М. А. Максимович и другие, но совр. ученые предпочитают все вообще виды семантич. сближений в этом тексте называть общим словом «сравнение» или уклончиво говорить о «развертывании метафоры уподобления», напр., поэта — соловью и т. п. (Мещерский Н. А., Бурыкин А. А. Комм. // Слово — 1985. С. 445). Такова вообще тенденция в изучении поэтики С.: все своеобразие памятника прикрывается словами (терминами) самого общего значения.
Сложность различных форм У. в С. определяется лит. и худ. традицией, в которых они существовали и развивались. В широком исслед. смысле вопрос заключается в истолковании каждой отд. формулы У. — с точки зрения ее происхождения, стилистич. значимости в тексте и функции в нем. Напр., «итти дождю стрѣлами» А. С. Орлов считал «греческой по происхождению формулой» (О некоторых особенностях... С. 367), а позднее он же писал: «Но вот обычное выражение русской летописи „стрелы идяху, аки дождь“, не встреченное в устной поэзии и, вероятно, восходящее еще к античной традиции, передано „Словом“ в обратной метафоре: „быти грому великому, итти дождю стрѣлами“» (Слово. С. 41), с чем согласен и Д. С. Лихачев: «Обычный... военный термин „обернут“ и превращен в образ. Вместо термина „итти стрелам как дождю“ автор говорит наоборот „итти дождю стрѣлами“ — и этим самым обнажает заключенный в термине образ, лишая его характера термина» («Слово» и культура. С. 199—200). Сопоставления с др. памятниками древнерус. лит-ры, в том числе переводными, подчеркивает авторское своеобразие этого текста: в Изборнике 1076, в ПВЛ, в «Слове Даниила Заточника» и др. мы имеем дело со сравнением, а текст С. дает еще не сравнение, но уже не полное У. Авторская особенность в С. заключается в попытке разрушить твор. У., в своей грамматич. форме сохраняющий еще связь с мифол. образом, свернув его в лексич. сравнение, но цели еще не достигает, сравниваемые имена разорваны грамматически, они как бы разнесены по двум разным формулам (сохраняют отнесенность к различным сочетаниям даже после утраты определения: дождевые капли ~ дождь), так что сравниваются не отд. слова, а формулы в целом.
Трудно решить, вызвано это столкновение метафоры-сравнения книжного происхождения (стрѣлы акы дъждь) с народно-речевой формулой У. или здесь отражается внутр. развитие образа. Но в любом случае происходит отмеченное Потебней «освежение» образа, заключенного в традиц. обороте речи, и возникает худ. (т. е. вполне сознательное) его осмысление. Действительно, У. «стрѣлами», выраж. формой твор. пад., неоднократно встречается в тексте С. («прыщеши на вои стрѣлами», рус. воины «рассушясь стрѣлами по полю», «вѣтри... вѣютъ съ моря стрѣлами»). Реальность плана выражения объяснима: ветры несут стрелы, но воины — стрѣлами, это уже У. в чистом виде. Можно говорить, что сравнение воинов с тучами, проливающими дождь-стрелы, есть типичный кеннинг.
Необходимость внимательного изучения различных типов сопоставлений в С. приведенный пример иллюстрирует вполне ясно. По существу, раскрыть поэтич. своеобразие С. — это значит истолковать всю сумму подобных — авторски органичных — формул этого произведения.
150
Лит.: Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1816. Т. 3. С. 223. Примеч. 68, 70, 88; Максимович М. А. Песнь о полку Игореве (1837) // Собр. соч. М. А. Максимовича. Киев, 1880. Т. 3. С. 541—547; Греч Н. И. Чтения о русском языке. СПб., 1840. С. 171; Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка (1858). М., 1959. С. 471—472, 551; Потебня А. 1) О некоторых символах славянской народной поэзии (1861). Харьков, 1914; 2) Из записок по русской грамматике. Т. 1—2 (1874). М., 1958. С. 446, 451, 484—486, 489; Малашев Я. Слово о полку Игореве — поэтический памятник русской письменности XII в. М., 1871. С. 42—43; Барсов. Лексикология. С. 203; Лукьяненко А. М. Слово о полку Игореве со стороны стиля и языка // Учен. зап. Саратов. пед. ин-та. Саратов, 1938. Вып. 3. Тр. ф-та яз. и лит-ры. С. 240 и др.; Орлов А. С. 1) О некоторых особенностях стиля великорусской исторической беллетристики // ИОРЯС. 1902. Т. 13, кн. 4. С. 367; 2) Слово о полку Игореве // История рус. лит-ры М.; Л., 1941. Т. 1. С. 392; Вачнадзе С. М. Словарь «Слова о полку Игореве» и русская народная поэзия // ИОЛЯ. 1950. Т. 9, вып. 6. С. 415; Лихачев. Устные истоки. С. 65 (то же: Лихачев. «Слово» и культура. С. 199—200 и др.); Гаспаров Б. М. Поэтика «Слова о полку Игореве». Wien, 1984. С. 33, 36 и сл.; Косоруков А. А. Гений без имени. М., 1986. С. 15—44.
В. В. Колесов
Смотреть больше слов в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"»